Наш третий клад

«Русская эмигрантская литература есть по преимуществу литература мемуаров и человеческих документов.

Еще не настало время для исторических и художественных обобщений. Пережитое слишком близко нам, и немало лет пройдет, прежде чем революция отойдет в прошлое настолько, чтобы глаз художника или разум историка могли охватить ее во всем ее страшном размахе…»